Зощенко |
СЧАСТЛИВОЕ детство рассказ - 37 |
Зощенко смешные рассказы.
Счастливое детство - рассказ, Михаил Зощенко читать. |
НА ГЛАВНУЮ рассказ 21 рассказ 22 рассказ 23 рассказ 24 рассказ 25 рассказ 26 рассказ 27 рассказ 28 рассказ 29 рассказ 30 рассказ 31 рассказ 32 рассказ 33 рассказ 34 рассказ 35 рассказ 36 рассказ 37 рассказ 38 рассказ 39 рассказ 40 |
Вчера,
граждане, сижу я в Таврическом саду на скамейке. Кручу папиросочку. По
сторонам гляжу. А кругом чудно как хорошо! Весна. Солнышко играет.
Детишки-ребятишки на песочке резвятся. Тут же, на скамейке, гляжу,
этакий шибздик лет десяти, что ли, сидит. И ногой болтает.
Посмотрел я на него и вокруг. «Эх, — думаю, — до чего все-таки ребятишкам превосходней живется, чем взрослому. Что ж взрослый? Ни ногой не поболтай, ни на песочке не поваляйся. А ногой поболтаешь — эвон, скажут, балда какая ногой трясет. По морде еще ударят. Эх, думаю, несимпатично как-то взрослому человеку… Комиссии всякие, перекомиссии. Доклады и собрания… На три минуты, может, вырвешься: подышать свежей атмосферой, а жена, может, ждет уж, уполовником трясет, ругается на чем свет стоит, зачем, мол, опоздал. Эх, думаю, счастливая пора, золотое детство! И как это ты так незаметно прошло и вон вышло»… Посмотрел я еще раз на ребятишек и на парнишечку, который ногой болтает, и такая, прямо сказать, к нему нежность наступила, такое чувство — дышать нечем. — Мальчишечка, — говорю, — сукин ты сын! Не чувствуешь, говорю, подлец, небось, полного своего счастья? Сидишь, говорю, ногой крутишь, тебе и горюшка никакого. Начихать тебе на все с высокого дерева. Эх ты, говорю, милый, ты мой, подлец этакий! Как, говорю, звать-то тебя? Имя, одним словом. Молчит. Робеет, что ли. — Да ты, — говорю, — не робей, милашечка. Не съест тебя с хлебом старый старикашка. Иди, говорю, садись на колени, верхом. А парнишечка обернулся ко мне и отвечает: — Некогда, говорит, мне на твоих коленках трястись. Дерьма тоже твои коленки. Идиёт какой. Вот те, думаю, клюква. Отбрил парнишечка. Некогда ему. — С чего бы, — говорю, — вам некогда? Какие, извините за сравнение, дела-то у вас? А парнишечка, дитя природы, отвечает басом: — Стареть начнешь, коли знать будешь много. Вот, думаю, какая парнишечка попалась. — Да ты, — говорю, — не сердись. Охота, говорю, паршивому старикашке узнать, какие это дела приключаются в вашем мелком возрасте. А парнишечка вроде смягчился после этого. — Да делов, — говорит, — до черта! Комиссии всякие, перекомиссии. Доклады и собрания. Сейчас насчет Польши докладывать буду. Бежать надо. И школа, конечно. Физкультура все-таки… На три минуты, может, вырвешься подышать свежей струей, а Манька Блохина или Катюшка Семечкина, небось, ругаются. Эх-ма! Парнишечка вынул «Пушку», закурил, сплюнул через зубы что большой, кивнул головой небрежно и пошел себе. А я про себя думаю: «Счастливая пора, золотая моя старость! И в школу, между прочим, ходить не надо. И с физкультурой все-таки не наседают». После закурил «Пушку» и тоже пошел себе. |