Рассказы Ильфа и Петрова: Призрак любитель |
НА ГЛАВНУЮ | |
|
Илья Ильф и Евгений Петров: читайте рассказы юмористические и сатирические, классиков сатиры и юмора Ильфа и Петрова Призрак-любитель В акционерном обществе «Насосы» создалось напряженное положение. Говорили только о чистке, рассказывали пугающие истории из практики бывших ранее чисток и вообще волновались свыше меры. Незаметно насосовцы перешли на страшные рассказы. Инструктор из отдела поршней, товарищ Быдто-Стерегущий, поведал обществу грустный случай. Ему, Быдто-Стерегущему, в молодости явился призрак покойного деда. Призрак размахивал руками и призывал на племянника кары небесные. Быдто-Стерегущего осмеяли, и он сознался, что призрак этот явился, собственно говоря, не ему лично, а одному очень хорошему знакомому, которому верить можно безусловно. Все же разговор о выходцах с того света продолжался. Все насосовцы оказались сознательными и с презрением отметали даже самую мысль о возможности появления призраков в наше трезвое материалистическое время. Заклейменный всеми, Быдто-Стерегущий отмежевался от своего рассказа и уже собирался было удалиться в свой отдел поршней, когда внезапно заговорил Культуртригер, старый работник отдела шлангов. – Легко сказать, – заметил он, – а призрак такая вещь, что душу леденит. – Стыдно, товарищ Культуртригер! – закричали все. – Стыдно и глупо верить в привидения. – Да, если бы мне в руки попался призрак, – сказал товарищ Галерейский, – уж я бы ему… И Галерейский самодовольно улыбнулся. – Чудес на свете нет, – сказали два брата, работавшие в обществе «Насосы» под разными фамилиями – Лев Рубашкин и Ян Скамейкин. – Чудес на свете нет, а гением творения их является человек. – Материалистам призрак нипочем, – подтвердил Галерейский. – Тем более мне как марксисту. – Может быть, – тихо сказал дряхлый Культуртригер. – Все может быть. На свете много загадочного и непостижимого. – Высадят вас на чистке по второй категории, тогда будете знать, как мистику разводить при исполнении служебных обязанностей, – сказал Лев Рубашкин. – Гнать таких стариков надо, – поддержал Ян Скамейкин, поглядывая на своего брата Рубашкина. На этом разговор кончился. На другой день в акционерном обществе «Насосы» появилось привидение. Оно вышло из уборной и медленным шагом двинулось по длинному темному коридору. Это было обыкновенное, пошленькое привидение во всем белом, с косой в правой руке. Привидение явно шло вровень с веком, потому что в левой руке держало вместо песочных часов новенький будильник. Спугнув проходившую машинистку, которая с визгом умчалась, привидение вошло в кабинет товарища Галерейского. – Вам чего, товарищ? – спросил Галерейский, не поднимая головы. Привидение заворчало. Галерейский глянул и обомлел. – Кто? Что? – завопил он, опрокинув стул и прижавшись к стене. Привидение взмахнуло косой, словно собираясь в корне подсечь молодую жизнь своей жертвы. Галерейский не стал терять ни минуты. Он бросился к конторскому шкафу, всхлипывая, вполз туда и заперся на ключ. Призрак нагло постучал в дверцу шкафа, после чего изнутри донесся истерический крик. – Тоже материалист! – озабоченно сказало привидение, переходя в следующую комнату, где сидел ничего не подозревавший Быдто-Стерегущий. Стерегущий сразу упал, как сбитая шаром кегля, громко стукнувшись головой об пол. Привидение с презрением пихнуло его ногой и, тихо смеясь, вышло в коридор. В отделе шлангов Лев Рубашкин и Ян Скамейкин невинно развлекались игрою в шашки. – У-лю-лю! – негромко сказало привидение, вваливаясь в отдел, треща будильником и как бы подчеркивая этим, что дни братьев сочтены. – Мама! – сказал Лев Рубашкин шепотом и выпрыгнул в окно. Ян Скамейкин ничего не сказал. Он свалился под стол, лязгая зубами, как собака. Дальнейшая работа привидения дала поразительные результаты. Из шестидесяти насосовцев: Испытали ужас – тридцать шесть. Упали в обморок – восемь. Заболели нервным тиком – девять. Остальные отделались легким испугом. Галерейский совершенно поседел, Быдто-Стерегущий взял бюллетень, Рубашкин при падении со второго этажа вывихнул руку, а Скамейкин помешался в уме и целую неделю после этого на всех бумагах ставил подпись вверх ногами. На чистке все сидели молча и слушали биографию Галерейского. – Все это хорошо, – сказал с места старый Культуртригер. – Но какой же товарищ Галерейский материалист, ежели он привидения убоялся? Гнать таких надо по второй категории. И даже по первой. Какой же он, товарищи, марксист? – Это клевета! – закричал Галерейский. – А кто в шкафу прятался? – ехидно спросил Культуртригер. – Кто поседел от страха? У меня про всех записано. Старик вынул записную книжку и стал читать. – Вел себя также недостойно материалиста Лев Рубашкин, каковой при виде призрака выпрыгнул в окно. А еще считается общественным работником. А равно и товарищ Скамейкин. Ноги мне целовал от ужаса. У меня все записано. Культуртригер схватил председателя комиссии за рукав и, брызгая слюной, стал быстро изобличать насосовцев в мистике. 1929 Под знаком Рыб и Меркурия Иван Антонович Филиппиков, сотрудник Палаты мер и весов, очень любил свое учреждение. Он хотел бы даже, чтобы Палате принадлежала высшая власть в стране. Уж очень ему нравилась Палата, существующий в ней порядок, блестящие цилиндрические гири, метры и литры, одним своим видом говорящие о точности и аккуратности. В таких приятных мыслях гражданин Филиппиков прогуливался однажды по городу. Подойдя к оживленному перекрестку, Иван Антонович увидел плакат: ПЕРЕХОДЯ УЛИЦУ, ОГЛЯНИСЬ ПО СТОРОНАМ Для пущей внушительности на плакате был изображен милиционер с улыбкой манекена и с красной палкой в руке. Иван Антонович добросовестно кинул взгляд на запад. Потом глянул на восток. Потом покосился на юг и, наконец, повернулся к северу. И на севере, у магазина наглядных пособий, где веселые скелеты обменивались дружественными рукопожатиями, он увидел мальчика, на плече которого сидел попугай. – Грияждане, – скучным голосом говорил мальчик, – американский попугай-прорицатель Гаврюшка докладает тайны прошедшего, настоящего и будущего. Пакет со счастьем – десять копеек! Попугай-прорицатель строго смотрел на Филиппикова. «Разве в виде шутки попробовать!» – сказал себе Иван Антонович. И уже через минуту вестник счастья с ворчаньем вручил ему розовый конверт. Иван Антонович надел очки и вынул из конверта предсказание своей судьбы. «Вы родились, – прочел он, – под знаком Рыб и Меркурия. Вы испытали много превратностей, но не теряйте мужества. Судьба вам будет благоприятствовать. Скоро вы получите приятное известие. Счастье и выгоды в изобилии выпадут на вашу долю. Вы получите большие имения, которые вам будут приносить большие доходы. Оракул предвещает вам, что ваша жизнь будет цепью счастливых дней». – Оракул! – с удовольствием произнес Филиппиков. – Оракул! Моя жизнь будет цепью счастливых дней. Скоро я получу приятное известие. Лучезарно улыбаясь, Иван Антонович поглядел на витрину магазина наглядных пособий, где рядами возлежали лошадиные черепа, и поплелся домой. – Слышишь, Агния, – сказал он жене, – наша жизнь будет цепью счастливых дней. – Почему цепью? – испуганно спросила жена. – Да вот оракул сказал, Агнесса. И гражданин Филиппиков, член многих добровольных обществ, передал своей жене, гражданке Филиппиковой, пакет со счастьем. Агнессу ничуть не смутило то, что ее дорогой муж родился под знаком Рыб и Меркурия. Она любила Ивана Антоновича и никогда не сомневалась в том, что он родился именно под этими знаками. Но с практичностью домашней хозяйки она обратила все свое внимание на фразу, сулящую непосредственные реальные блага. «Вы получите большие имения, которые принесут вам большие доходы». – Вот хорошо, – сказала Агния. – Большие имения! Большие доходы! Как приятно! До самого вечера Иван Антонович почему-то чувствовал себя скверно, а за ужином не вытерпел и сказал жене: – Знаешь, Агнесса, мне не нравится… то есть не то чтоб не нравится, а как-то странно. Какие же могут быть теперь имения, а тем более доходы с них? Ведь время-то теперь советское. – Что ты, – сказала жена. – Я уже забыть успела, а ты все про своего оракула. Однако ночь Филиппиков провел дурно. Он часто вставал, пил воду и смотрел на розовый листок с предсказанием. Нет, все было в порядке, по новой орфографии. Листок, несомненно, был отпечатан в советское время. – Какое же имение? – бормотал он. – Совхоз, может быть? Но за доходы с совхоза мне не поздоровится. Хороша же будет эта цепь счастливых дней, нечего сказать. А под утро приснился Ивану Антоновичу страшный сон. Он сидел в полосатом архалуке и дворянской фуражке на веранде помещичьего дома. Сидел и знал, что его с минуты на минуту должны сжечь мужики. Уже розовым огнем полыхали псарня и птичий двор, когда Филиппиков проснулся. На службе, в Палате мер и весов, Иван Антонович чувствовал себя ужасно, не подымал головы от бумаг и ни с кем не беседовал. Прошло две недели, прежде чем Филиппиков оправился от потрясения, вызванного предсказанием попугая Гаврюшки. Так радикально изменилось представление о счастье. То, что в 1913 году казалось верхом благополучия (большие имения, большие доходы), теперь представляется ужасным (помещик, рантье). Оракул, несмотря на свою новую орфографию, безбожно отстал от века и зря только пугает мирных советских граждан. 1929 Авксентий Филосопуло Необъяснима была энергия, с которой ответственный работник товарищ Филосопуло посещал многочисленные заседания, совещания, летучие собеседования и прочие виды групповых работ. Ежедневно не менее десяти раз перебегал Филосопуло с одного заседания на другое с торопливостью стрелка, делающего перебежку под неприятельским огнем. – Лечу, лечу, – бормотал он, вскакивая на подножку автобуса и рукой посылая знакомому воздушное «пока». – Лечу! Дела! Заседание! Сверхсрочное! «Побольше бы нам таких! – радостно думал знакомый. – Таких бодрых, смелых и юных душой!» И действительно, Филосопуло был юн душой, хотя и несколько тучен телом. Живот у него был, как ядро, вроде тех ядер, какими севастопольские комендоры палили по англо-французским ложементам в Крымскую кампанию. Было совершенно непостижимо, как он умудряется всюду поспевать. Он даже ездил на заседания в ближайшие уездные города. Но как это ни печально, весь его заседательский пыл объяснялся самым прозаическим образом. Авксентий Пантелеевич Филосопуло ходил на заседания, чтобы покушать. Покушать за счет учреждений. – Что? Началось уже? – спрашивал он курьера, взбегая по лестнице. – А-а! Очень хорошо! Он протискивался в зал заседания, где уже за темно-зеленой экзаменационной скатертью виднелись бледные от табака лица заседающих. – Привет! Привет! – говорил он, хватая со стола бутерброд с красной икрой. – Прекрасно! Вполне согласен. Поддерживаю предложение Ивана Семеновича. Он пережевывал еду, вытаращив глаза и порывисто двигая моржовыми усами. – Что? – кричал он, разинув пасть, из которой сыпались крошки пирожного. – Что? Мое мнение? Вполне поддерживаю. Наевшись до одурения и выпив восемь стаканов чая, он сладко дремал. Длительная практика научила его спать так, что храп и присвист казались окружающим словами: «Верно! Хр-р… Поддерживаю! Хх-р. Пр-р-равильно! Кр-р. Иван Семеныча… Хр-р-кх-х-х…» Неожиданно разбуженный громкими голосами спорящих, Филосопуло раскрывал блестящие черные глаза, выхватывал из жилета карманные часы и испуганно говорил: – Лечу! Лечу! У меня в пять комиссия по выявлению остатков. Уж вы тут без меня дозаседайте! Привет! И Авксентий Пантелеевич устремлялся в комиссию по выявлению. Он очень любил эту комиссию, потому что там подавали бутерброды с печеночной колбасой. Управившись с колбасой и вполне оценив ее печеночные достоинства, Авксентий под прикрытием зонтика перебегал в Утильоснову и с жадностью голодающего принимался за шпроты, которыми благодушные утильосновцы обильно уснащали свои длительные заседания. Он тонко разбирался в хозяйственных вопросах. На некоторые заседания, где его присутствие было необходимо, он вовсе не ходил. Там давали пустой чай, к тому же без сахара. На другие же, напротив, старался попасть, набивался на приглашение и интриговал. Там, по его сведениям, хорошо кормили. Вечером он делился с женой итогами трудового дня. – Представь себе, дружок, в директорате большие перемены. – Председателя сняли? – лениво спрашивала жена. – Да нет! – досадовал Филосопуло. – Пирожных больше не дают! Сегодня давали бисквиты «Делегатка». Я съел четырнадцать. – А в этом вашем, в синдикате, – из вежливости интересовалась жена, – все еще пирожки? – Пирожки! – радостно трубил Авксентий. – Опоздал сегодня. Половину расхватали, черти. Однако штук шесть я успел. И, удовлетворенный трудовым своим днем, Филосопуло засыпал. И молодецкий храп его по сочетанию звуков походил на скучную служебную фразу: «Выслушав предыдущего оратора, я не могу не отметить…» Недавно с Авксентием Пантелеевичем стряслось большое несчастье. Ворвавшись на заседание комиссии по улучшению качества продукции, Филосопуло сел в уголок и сразу же увидел большое аппетитное кольцо так называемой краковской колбасы. Рядом почему-то лежали сплющенная гайка, кривой гвоздь, полуистлевшая катушка ниток и пузырчатое ярко-зеленое ламповое стекло. Но Филосопуло не обратил на это внимания. – Поддерживаю, – сказал Авксентий, вынимая из кармана перочинный ножик. Пока говорил докладчик, Филосопуло успел справиться с колбасой. – И что же мы видим, товарищи! – воскликнул оратор. – По линии колбасы у нас не всегда благополучно. Не все, не все, товарищи, благополучно. Возьмем, к примеру, эту совершенно гнилую колбасу. Колбасу, товарищи… Где-то тут была колбаса… Все посмотрели на край стола, но вместо колбасного кольца там лежал только жалкий веревочный хвостик. Прежде чем успели выяснить, куда девалась колбаса, Филосопуло задергался и захрипел. На этот раз его храп отнюдь не походил на обычное «согласен, поддерживаю», а скорее на «караул! доктора!». Но спасти Филосопуло не удалось. Авксентий в тот же день умер в страшных мучениях. 1929 Юмористические рассказы Ильф и Петров |
СОДЕРЖАНИЕ:
ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 1 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 2 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 3 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 4 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 5 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 6 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 7 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 8 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 9 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 10 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 11 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 12 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 13 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 14 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 15 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 16 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 17 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 18 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 19 ИЛЬФ ПЕТРОВ рассказы 20 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 10 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 20 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 30 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 40 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 50 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 60 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 70 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 80 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 90 ДАНИИЛ ХАРМС рассказы 00 ДАНИИЛ ХАРМС анекдоты ДАНИИЛ ХАРМС о пушкине ХАРМС стихи для детей ХАРМС стихи для детей ХАРМС стихи для детей ХАРМС стихи для детей ХАРМС стихи для детей ХАРМС рассказы для детей ДАНИИЛ ХАРМС рассказы ДАНИИЛ ХАРМС рассказы ДАНИИЛ ХАРМС тексты ДАНИИЛ ХАРМС старуха ДАНИИЛ ХАРМС елизавета ДАНИИЛ ХАРМС вся проза ДАНИИЛ ХАРМС вся проза ДАНИИЛ ХАРМС вся проза ДАНИИЛ ХАРМС вся проза ДАНИИЛ ХАРМС биография |