на главную содержание: Аристократка Собачий нюх Брак по расчету Агитатор Любовь Счастье Честный гражданин Баня Паутина Актер Бедность Обезьяний язык Столичная штучка Папаша Муж Медик Кинодрама Пасхальный случай Бешенство Телефон Прелести культуры Мелкота Гости Операция Качество продукции Шапка Письма к писателю Медицинский случай Кошка и люди Хамство Летняя передышка Больные С луны свалился Врачевание и психика Западня На дне Спи скорей Опасные связи В трамвае Беда На живца классика юмор сатира: хармс рассказы 10 хармс рассказы 20 хармс рассказы 30 хармс рассказы 40 хармс рассказы 50 хармс рассказы 60 хармс рассказы 70 хармс рассказы 80 хармс рассказы 90 хармс рассказы100 хармс анекдоты вся проза хармса: 1 2 3 4 рассказы Зощенко: 20 40 60 80 100 120 140 160 180 200 220 240 260 280 300 320 340 360 380 400 АВЕРЧЕНКО рассказы ТЭФФИ рассказы ДОРОШЕВИЧ рассказы С ЧЁРНЫЙ рассказы Д ХАРМС сборник1 Д ХАРМС сборник2 Сатирикон история 1 Сатирикон история 2 О ГЕНРИ рассказы 1 О ГЕНРИ рассказы 2 О ГЕНРИ рассказы 3 О ГЕНРИ рассказы 4 О ГЕНРИ рассказы 5 А ЧЕХОВ рассказы 1 А ЧЕХОВ рассказы 2 А ЧЕХОВ рассказы 3 А ЧЕХОВ рассказы 4 сборник рассказов 1 сборник рассказов 2 сборник рассказов 3 сборник рассказов 4 сборник рассказов 5 сборник рассказов 6 М Зощенко детям Д Хармс детям С Чёрный детям рассказы детям 1 рассказы детям 2 |
ЗОЩЕНКО: рассказы: Любовь: ЖенихЧитай тексты рассказов, новелл Михаила М. Зощенко (Mikhail Zoshchenko) Любовь Вечеринка кончилась поздно. Вася Чесноков, утомленный и вспотевший, с распорядительским бантом на гимнастерке, стоял перед Машенькой и говорил умоляющим тоном: – Обождите, радость моя… Обождите первого трамвая. Куда же вы, ей-богу, в самом деле… Тут и посидеть-то можно, и обождать, и все такое, а вы идете… Обождите первого трамвая, ей-богу. А то и вы, например, вспотевши, и я вспотевши… Так ведь и захворать можно по морозу… – Нет, – сказала Машенька, надевая калоши. – И какой вы кавалер, который даму не может по морозу проводить? – Так я вспотевши же, – говорил Вася, чуть не плача. – Ну, одевайтесь! Вася Чесноков покорно надел шубу и вышел с Машенькой на улицу, крепко взяв ее под руку. Было холодно. Светила луна. И под ногами скрипел снег. – Ах, какая вы неспокойная дамочка, – сказал Вася Чесноков, с восхищением рассматривая Машенькин профиль. – Не будь вы, а другая – ни за что бы не пошел провожать. Вот, ей-богу, в самом деле. Только из-за любви и пошел. Машенька засмеялась. – Вот вы смеетесь и зубки скалите, – сказал Вася, – а я действительно, Марья Васильевна, горячо вас обожаю и люблю. Вот скажите: лягте, Вася Чесноков, на трамвайный путь, на рельсы и лежите до первого трамвая – и лягу. Ей-богу… – Да бросьте вы, – сказала Машенька, – посмотрите лучше, какая чудная красота вокруг, когда луна светит. Какой красивый город по ночам! Какая чудная красота! – Да, замечательная красота, – сказал Вася, глядя с некоторым изумлением на облупленную штукатурку дома. – Действительно, очень красота… Вот и красота тоже, Марья Васильевна, действует, ежели действительно питаешь чувства… Вот многие ученые и партийные люди отрицают чувства любви, а я, Марья Васильевна, не отрицаю. Я могу питать к вам чувства до самой моей смерти и до самопожертвования. Ей-богу… Вот скажите: ударься, Вася Чесноков, затылком об тую стенку – ударюсь. – Ну, поехали, – сказала Машенька не без удовольствия. – Ей-богу, ударюсь. Желаете? Парочка вышла на Крюков канал. – Ей-богу, – снова сказал Вася, – хотите вот – брошусь в канал? А, Марья Васильевна? Вы мне не верите, а я могу доказать… Вася Чесноков взялся за перила и сделал вид, что лезет. – Ах! – закричала Машенька. – Вася! Что вы! Какая-то мрачная фигура вынырнула вдруг из-за угла и остановилась у фонаря. – Что разорались? – тихо сказала фигура, подробно осматривая парочку. Машенька в ужасе вскрикнула и прижалась к решетке. Человек подошел ближе и потянул Васю Чеснокова за рукав. – Ну, ты, мымра, – сказал человек глухим голосом. – Скидавай пальто. Да живо. А пикнешь – стукну по балде, и нету тебя. Понял, сволочь? Скидавай! – Па-па-па, – сказал Вася, желая этим сказать: позвольте, как же так? – Ну! – Человек потянул за борт шубы. Вася дрожащими руками расстегнул шубу и снял. – И сапоги тоже сымай! – сказал человек. – Мне и сапоги требуются. – Па-па-па, – сказал Вася, – позвольте… мороз… – Ну! – Даму не трогаете, а меня – сапоги снимай, – проговорил Вася обидчивым тоном, – у ей и шуба и калоши, а я сапоги снимай. Человек спокойно посмотрел на Машеньку и сказал: – С ее снимешь, понесешь узлом – и засыпался. Знаю, что делаю. Снял? Машенька в ужасе глядела на человека и не двигалась. Вася Чесноков присел на снег и стал расшнуровывать ботинки. – У ей и шуба, – снова сказал Вася, – и калоши, а я отдувайся за всех… Человек напялил на себя Васину шубу, сунул ботинки в карманы и сказал: – Сиди и не двигайся и зубами не колоти. А ежели крикнешь или двинешься – пропал. Понял, сволочь? И ты, дамочка… Человек поспешно запахнул шубу и вдруг исчез. Вася обмяк, скис и кулем сидел на снегу, с недоверием посматривая на свои ноги в белых носках. – Дождались, – сказал он, со злобой взглянув на Машеньку. – Я же ее провожай, я и имущества лишайся. Да? Когда шаги грабителя стали совершенно неслышны, Вася Чесноков заерзал вдруг ногами по снегу и закричал тонким, пронзительным голосом: – Караул! Грабят! Потом сорвался с места и побежал по снегу, в ужасе подпрыгивая и дергая ногами. Машенька осталась у решетки. 1924 Жених На днях женился Егорка Басов. Взял он бабу себе здоровую, мордастую, пудов на пять весом. Вообще повезло человеку. Перед тем Егорка Басов три года ходил вдовцом – никто не шел за него. А сватался Егорка чуть не к каждой. Даже к хромой солдатке из Местечка. Да дело расстроилось из-за пустяков. Об этом сватовстве Егорка Басов любил поговорить. При этом врал он неимоверно, всякий раз сообщая все новые и удивительные подробности. Все мужики наизусть знали эту историю, но при всяком удобном случае упрашивали Егорку рассказать сначала, заранее давясь от смеха. – Так как же ты, Егорка, сватался-то? – спрашивали мужики, подмигивая. – Да так уж, – говорил Егорка, – обмишурился. – Заторопился, что ли? – Заторопился, – говорил Егорка. – Время было, конечно, горячее – тут и косить, тут и носить, и хлеб собирать. А тут, братцы мои, помирает моя баба. Сегодня она, скажем, свалилась, а завтре ей хуже. Мечется, и бредит, и с печки падает. – Ну, – говорю я ей, – спасибо, Катерина Васильевна, без ножа вы меня режете. Не вовремя помирать решили. Потерпите, – говорю, – до осени, а осенью помирайте. А она отмахивается. Ну, позвал я, конечно, лекаря. За пуд овса. Лекарь пересыпал овес в свой мешок и говорит: – Медицина, – говорит, – бессильна что-либо предпринять. Не иначе, как помирает ваша бабочка. – От какой же, – спрашиваю, – болезни? Извините за нескромный вопрос. – Это, – говорит, – медицине опять-таки неизвестно. Дал все-таки лекарь порошки и уехал. Положили мы порошки за образа – не помогает. Брендит баба, и мечется, и с печки падает. И к ночи помирает. Взвыл я, конечно. Время, думаю, горячее – тут и носить, тут и косить, а без бабы немыслимо. Чего делать – неизвестно. А ежели, например, жениться, то опять-таки на ком это жениться? Которая, может, и пошла бы, да неловко ей наспех. А мне требуется наспех. Заложил я лошадь, надел новые штаны, ноги вымыл и поехал. Приезжаю в Местечко. Хожу по знакомым. – Время, – говорю, – горячее, разговаривать много не приходится, нет ли, – говорю, – среди вас какой ни на есть захудалой бабочки, хотя бы слепенькой. Интересуюсь, – говорю, – женитьбой. – Есть, – говорят, – конечно, но время горячее, браком никто не интересуется. Сходите, – говорят, – к Анисье, к солдатке, может, ту обломаете. Вот я и пошел. Прихожу. Смотрю – сидит на сундуке баба и ногу чешет. – Здравствуйте, – говорю. – Перестаньте, – говорю, – чесать ногу – дело есть. – Это, – отвечает, – одно другому не мешает. – Ну, – говорю, – время горячее, спорить с вами много не приходится, вы да я – нас двое, третьего не требуется, окрутимся, – говорю, – и завтра выходите на работу снопы вязать. – Можно, – говорит, – если вы мной интересуетесь. Посмотрел я на нее. Вижу – бабочка ничего, что надо, плотная и работать может. – Да, – говорю, – интересуюсь, конечно. Но, – говорю, – ответьте мне, все равно как на анкету, сколько вам лет от роду? – А лет, – отвечает, – не так много, как кажется. Лета мои не считаны. А год рождения, сказать – не соврать, одна тыща восемьсот восемьдесят шестой. – Ну, – говорю, – время горячее, долго считать не приходится. Ежели не врете, то ладно. – Нет, – говорит, – не вру, за вранье Бог накажет. Собираться, что ли? – Да, – говорю, – собирайтесь. А много ли имеете вещичек? – Вещичек, – говорит, – не так много: дыра в кармане да вошь на аркане. Сундучок да перина. Взяли мы сундучок и перину на телегу. Прихватил я еще горшок и два полена, и поехали. Я гоню лошадь, тороплюсь, а бабочка моя на сундучке трясется и планы решает – как жить будет да чего ей стряпать, да не мешало бы, дескать, в баньку сходить – три года не хожено. Наконец приехали. – Вылезайте, – говорю. Вылезает бабочка с телеги. Да смотрю, как-то неинтересно вылезает – боком и вроде бы хромает на обе ноги. Фу-ты, думаю, глупость какая! – Что вы, – говорю, – бабочка, вроде бы хромаете? – Да нет, – говорит, – это я так, кокетничаю. – Да как же, помилуйте, так? Дело это серьезное, ежели хромаете. Мне, – говорю, – в хозяйстве хромать не требуется. – Да нет, – говорит, – это маленько на левую ногу. Полвершка, – говорит, – всего и нехватка. – Пол, – говорю, – вершка или вершок, – это, – говорю, – не речь. Время, – говорю, – горячее – мерить не приходится. Но, – говорю, – это немыслимо. Это и воду понесете – расплескаете. Извините, – говорю, – обмишурился. – Нет, – говорит, – дело заметано. – Нет, – говорю, – не могу. Все, – говорю, – подходит: и мордоворот ваш мне нравится, и лета – одна тыща восемьсот восемьдесят шесть, но не могу. Извините – промигал ногу. Стала тут бабочка кричать и чертыхаться, драться, конечно, полезла, не без того. А я тем временем выношу полегоньку имущество на двор. Съездила она мне раз или два по морде – не считал, а после и говорит: – Ну, – говорит, – стручок, твое счастье, что заметил. Вези, – говорит, – назад. Сели мы в телегу и поехали. Только не доехали, может, семи верст, как взяла меня ужасная злоба. «Время, – думаю, – горячее, разговаривать много не приходится, а тут извольте развозить невест по домам». Скинул я с телеги ейное имущество и гляжу, что будет. А бабочка не усидела и за имуществом спрыгнула. А я повернул кобылку – и к лесу. А на этом дело кончилось. Как она дошла домой с сундуком и с периной, мне неизвестно. А только дошла. И через год замуж вышла. И теперь на сносях. 1924 * * * Ты читал(а) тексты разных рассказов Михаила М. Зощенко, русского (советского) писателя, классика сатиры и юмора, известного своими смешными рассказами, сатирическими произведениями и новеллами. За свою жизнь Михаил Зощенко написал много юмористических текстов, с элементами иронии, сатиры, народного фольклора. В этой подборке представлены лучшие рассказы Зощенко разных лет: «Аристократка», «На живца», «Честный гражданин», «Баня», «Нервные люди», «Прелести культуры», "Кошка и люди", "Брак по расчёту" и другие. Много лет прошло, а мы все равно смеемся, когда читаем эти рассказики, вышедшие из под пера великого мастера сатиры и юмора М.М.Зощенко. Его проза давно стала неотъемлемой частью классики русской (советской) литературы и культуры. На этом сайте собраны, пожалуй, все рассказы Зощенко (содержание слева), которые ты всегда можешь читать онлайн и лишний раз удивиться таланту этого непохожего на других писателя и посмеяться над его глуповатыми и забавными персонажами (только не путай их с самим автором :) Спасибо за чтение! © Copyright: Михаил Михайлович Зощенко |
|