читаем Зощенко |
рассказ 414 РАССКАЗ про бабу рассказ 414 |
про бабу. рассказ бабу. смешные случаи. |
НА ГЛАВНУЮ содержание рассказ 401 рассказ 402 рассказ 403 рассказ 404 рассказ 405 рассказ 406 рассказ 407 рассказ 408 рассказ 409 рассказ 410 рассказ 411 рассказ 412 рассказ 413 рассказ 414 рассказ 415 рассказ 416 рассказ 417 рассказ 418 рассказ 419 рассказ 420 лучшие рассказы Хармса хармс 10 хармс 20 хармс 30 хармс 40 хармс 50 хармс 60 хармс 70 хармс 80 хармс 90 хармс 100 анекдотики проза Хармса: 1 2 3 4 рассказы Зощенко: 20 40 60 80 100 120 140 160 180 200 220 240 260 280 300 320 340 360 380 400 рассказы Аверченко рассказы Тэффи сборник 1 сборник 2 |
. Рассказ об имениннице Однажды я поехал в деревню Борки. Мне туда надо было по делу. От станции до этой деревни было не так много. Может быть, километра три. Но пешком я идти не рискнул. Весенняя грязь буквально доходила до колена. Возле самой станции, у кооператива, стояла крестьянская подвода. Немолодой мужик в зимней шапке возился около лошади. — А что, дядя, — спросил я, — не подвезешь ли меня до Борок? — Подвезти можно, — сказал мужик, — только даром мне нет расчету тебя подвозить. Рублишко надо мне с тебя взять, милый человек. Дюже дорога трудная. Воды много. Я сел в телегу, и мы тронулись. Дорога, действительно, была аховая. Казалось, дорога была в свое время специально устроена с тем тонким расчетом, чтобы вся весенняя дрянь со всех окрестных полей стекала именно сюда. Жидкая грязь покрывала почти полное колесо. — Грязь-то какая, — сказал я. — Воды, конечно, много, — равнодушно ответил мужик. Он сидел на передке, свесив вниз ноги, и непрестанно цокал на лошадь языком. Между прочим, цокал он языком абсолютно всю дорогу. И только когда переставал цокать хоть на минуту, лошадь поводила назад ушами и добродушно останавливалась. Мы отъехали шагов сто, как вдруг позади нас, у кооператива, раздался истошный бабий крик. И какая-то баба в сером платке, сильно размахивая руками и ругаясь на чем свет стоит, торопливо шла за телегой, с трудом передвигая ноги в жидкой грязи. — Ты что ж это, бродяга! — кричала баба, доходя в некоторых словах до полного визгу. — Ты кого ж посадил-то, черт рваный? Обормот, горе твое луковое! Мой мужик оглянулся назад и усмехнулся в бороденку. — Ах, паразит-баба, — сказал он с улыбкой, — кроет-то как! — А чего она? — спросил я. — А пес ее знает, — оказал мужик, сморкаясь. — Не иначе, как тоже в телегу ладит. Неохота ей, должно статься, по грязи хлюпать. — Так пущай сядет, — сказал я. — Троих не можно увезти, — ответил мужик, — дюже дорога трудная. Баба, подобрав юбки чуть ли не до живота, нажимала все быстрее, однако по такой грязи догнать нас было трудновато. — А ты что, с ней уговорился, что ли? — спросил я. — Зачем уговорился? — ответил мужик. — Жена это мне. Что мне с ней зря уговариваться? — Да что ты?! Жена? — удивился я. — Зачем же ты ее взял-то? — Да увязалась баба. Именинница она, видишь, у меня сегодня. За покупками мы выехали. В кооператив… Эвон, гляди, как нажимает. Ай, ей-богу, смехота… Мне, городскому человеку, ужасно как стало неловко ехать в телеге, тем более что именинница крыла теперь все громче и громче и меня, и моих родных, и своего полупочтенного супруга. Я подал мужику рубль, спрыгнул с телеги и сказал: — Пущай баба сядет. Я пройдусь. Мужик взял рубль и, не снимая с головы шапки, засунул его куда-то под волосы. Однако свою именинницу он не стал ждать. Он снова зацокал языком и двинул дальше. Я мужественно шагал рядом, держась за телегу рукой, потом спросил: — Ну, что ж не сажаешь-то? Мужик тяжело вздохнул: — Дорога дюже тяжелая. Не можно сажать сейчас… Да ничего ей, бабе-то. Она у меня — дьявол, двужильная. Я снова на ходу влез в телегу и доехал до самой деревни, стараясь теперь не глядеть ни на моего извозчика, ни на именинницу. По дороге мужик сказал: — Я, видишь ли, собственно, лошадь жалею. Тем более мы не в колхозе. А мы — единоличники. А то я бабу обязательно бы посадил. На казенную лошадь. А эту я берегу. Тем более баба у меня может ходить сколько угодно. По самым худым дорогам. Я говорю мужику: — Все-таки она именинница. Надо было бы ее уважить. — Дома я ее непременно уважу, — сказал мужик. — Но тут дорога тяжелая, и ты еще влез. Через полчаса мы приехали. Мужик сказал: — Дорога дюже тяжелая, вот что я скажу. За такую дорогу надо трояк брать с вас, городских. Кажется, видел, — я бабу не посадил — до чего тяжелый путь. Я говорю: — Против цены не спорю. И стал с ним расплачиваться. А когда расплатился, вдруг подошла именинница. Пот катил с нее градом. Она одернула свои юбки и, не глядя на супруга, сказала: — Выгружать, что ли? — Конечно, выгружать, — сказал мужик, — не до лету лежать товару. Именинница подошла к телеге и стала выгружать покупки, унося их в дом. Я подарил имениннице пять целковых и с расстроенной душой пошел по своим делам. А когда возвращался обратно в город, то думал о деревенской жизни. И о таких нравах, которые даже и не записаны в литературе. Вот, дорогие друзья, какого сорта бывают неудачи. Хорошо, что они сменяются удачами. И как это, правда, хорошо и вполне удачно, что теперешняя перемена в деревне как раз ударила по таким мужьям, у которых такие именинницы. И ударила по такому быту, который мы развернули перед вами всего лишь на одной страничке. И мы теперь имеем превеликую надежду, что там вскоре рассыплется в прах весь, как говорится, дурацкий строй старой деревенской жизни. И, может быть, тут-то и лежала одна из крупнейших неудач российской жизни. .............................
Михаил Зощенко |
Михаил Зощенко.
смешные истории случаи. . . рассказы Зощенко, смешные рассказы случаи, Голубая книга Зощенко. |