Михаил Зощенко |
рассказ 232 СЧАСТЬЕ |
СЧАСТЬЕ. юмористические рассказы. |
НА ГЛАВНУЮ содержание рассказ 221 рассказ 222 рассказ 223 рассказ 224 рассказ 225 рассказ 226 рассказ 227 рассказ 228 рассказ 229 рассказ 230 рассказ 231 рассказ 232 рассказ 233 рассказ 234 рассказ 235 рассказ 236 рассказ 237 рассказ 238 рассказ 239 рассказ 240 смешные рассказы Хармса хармс 10 хармс 20 хармс 30 хармс 40 хармс 50 хармс 60 хармс 70 хармс 80 хармс 90 хармс 100 анекдотики вся проза: 1 2 3 4 рассказы Зощенко: 20 40 60 80 100 120 140 160 180 200 220 240 260 280 300 320 340 360 380 400 рассказы Аверченко рассказы Тэффи сборник 1 сборник 2 |
. Иной раз хочешь пойти к
незнакомому человеку и спросить: ну, как, братишка, живешь? Доволен ли
ты своей жизнью? Было ли в твоей жизни счастье? Ну-ка, окинь взглядом
все прожитое.
С тех пор, как открылся у меня катар желудка, я у многих об этом спрашиваю. Иные шуточкой на это отделываются — дескать, живу — хлеб жую. Иные врать начинают — дескать, живу роскошно, лучше не надо, получаю по шестому разряду, семьей доволен. И только один человек ответил мне на этот вопрос серьезно и обстоятельно. А ответил мне дорогой мой приятель, Иван Фомич Тестов. По профессии он стекольщик. Человек сам немудреный. И с бородой. — Счастье-то? — спросил он меня. — А как же, — обязательно счастье было. — Ну и что же, — спросил я, — большое счастье было? — Да уж большое оно или оно маленькое — неизвестно, а только на всю жизнь запомнилось. Иван Фомич выкурил две папиросы, собрался с мыслями, подмигнул мне для чего-то и стал рассказывать. — А было это, дорогой товарищ, лет, может, двадцать или двадцать пять назад. И был я тогда красивый и молодой, усики носил стоячие и нравился себе. И все, знаете ли, ждал, когда ко мне счастье привалит. А года между тем шли своим чередом, и ничего такого не происходило. Не заметил я, как и женился, и как на свадьбе с жениными родственниками подрался, и как жена после того дите родила. И как жена в свое время скончалась. И как дите тоже скончалось. Все шло тихо и гладко. И особенного счастья в этом не было. Ну а раз, 27 ноября, вышел я на работу, а после работы под вечер зашел в трактир и спросил себе чаю. Сижу и пью с блюдечка. И думаю: вот, дескать, года идут своим чередом, а счастья-то и незаметно. И только я так подумал — слышу разные возгласы. Оборачиваюсь — хозяин машет рукой, и половой мальчишка машет рукой, а перед ними солдат стоит и пытается к столику присесть. А его хозяин из-за столика выбивает и не позволяет сесть. — Нету, — кричит, — вашему брату солдату не позволено в трактирах за столики присаживать. Мне за его штраф плати. Ступай себе, милый. А солдат пьяный и все присаживается. А хозяин его выбивает. А солдат родителей вспоминает. — Я, — кричит, — такой же, как и не вы. Желаю за столик присесть. Ну, посетители помогли — выперли солдата. А солдат схватил булыжник с мостовой и как брызнет в зеркальное стекло. И теку. А стекло зеркальное — четыре на три, и цены ему нету. У хозяина руки и ноги подкосились. Присел он на корячки, головой мотает и пугается на окно взглянуть. — Что ж это, — кричит, — граждане! Разорил меня солдат. Сегодня суббота, завтра воскресенье — два дня без стекла. Стекольщика враз не найти, а без стекла посетители обижаются. А посетители, действительно, обижаются: — Дует, — говорят, — из пробитого отверстия. Мы пришли в тепле посидеть, а тут эвон дыра какая. Вдруг я кладу блюдечко на стол, закрываю шапкою чайник, чтоб он не простыл, и равнодушно подхожу к хозяину. — Я, — говорю, — любезный коммерсант, стекольщик. Ну, обрадовался он, пересчитал в кассе деньги и спрашивает: — А сколько эта музыка стоит? Нельзя ли из кусочков сладить? — Нету, — говорю, — любезный коммерсант, из кусочков ничего не выйдет. Требуется полное стекло четыре на три. А цена тому зеркальному стеклу будет 75 целковых и бой мне. Цена, любезный коммерсант, вне конкуренции и без запроса. — Что ты, — говорит хозяин, — объелся? Садись, говорит, обратно за столик и пей чай. За такую, говорит, сумму я лучше периной заткну отверстие. И велит он хозяйке моментально бежать на квартиру и принести перину. И вот приносят перину и затыкают. Но перина вываливается то наружу, то вовнутрь и вызывает смех. А некоторые посетители даже обижаются — дескать, темно и некрасиво чай пить. А один, спасибо, встает и говорит: — Я, говорит, на перину и дома могу глядеть, на что мне ваша перина? Ну, хозяин снова подходит ко мне и умоляет моментально бежать за стеклом и дает деньги. Чаю я не стал допивать, зажал деньги в руку и побежал. Прибегаю в стекольный магазин — магазин закрывается. Умоляю и прошу — впустили. И все, как я и думал, и даже лучше: стекло четыре на три тридцать пять рублей, за переноску — пять, итого сорок. И вот стекло вставлено. Допиваю я чай с сахаром, спрашиваю рыбную селянку, после — рататуй. Съедаю все и, шатаясь, выхожу из чайной. А в руке чистых тридцать рублей. Хочешь — на них пей, хочешь — на что хочешь. Эх, и пил же я тогда! Два месяца пил. И покупки, кроме того сделал: серебряное кольцо и теплые стельки. Еще хотел купить брюки с блюзой, но не хватило денег. Вот, дорогой товарищ, как видите, и в моей жизни было счастьишко. Но только раз. А вся остальная жизнь текла ровно, и большого счастья не было. Иван Фомич замолчал и снова, неизвестно для чего, подмигнул мне. Я с завистью посмотрел на своего дорогого приятеля. В моей жизни не было и такого счастья. Впрочем, может, я не заметил. ..........................................
писатель - Михаил Зощенко |
. . |