Рассказы Зощенко: Старая крыса. Приятная встреча. Свинство |
|
|
Зощенко
Михаил: рассказы: Старая крыса. Приятная встреча. Свинство:
и
короткие
произведения 1922–1924. Читать
тексты рассказов: Старая крыса. Приятная встреча. Свинство:
М.Зощенко.
Сборник коротких рассказов
из книг Зощенко,
фельетонов и произведений известного писателя
классика сатиры и юмора.
Старая крыса Подписка на аэроплан шла успешно. Один из конторщиков, старый воздушный спец, дважды поднимавшийся на колбасе, добровольно ходил по всем отделам и агитировал: — Товарищи, — говорил спец, — наступает новая эра… Каждое учреждение будет обладать воздушным передвижением в лице аэроплана… Ну и этого… подписывайтесь… Служащие подписывались охотно. Никто не спорил со спецом. Только в одной канцелярии, в счетном отделе, спецу пришлось столкнуться с упорным человеком. Этот упорный человек был счетовод Тетерькин. Счетовод Тетерькин иронически усмехнулся и спросил спеца: — На аэроплан? Гм… А какой же это будет аэроплан? Как же я так — здорово живешь — брошу на него деньги? Я, батенька, старая крыса. — Позвольте, — кипятился спец, — аэроплан. Ну, обыкновенный аэроплан… — Обыкновенный, — горько усмехнулся Тетерькин. — А может, он, тово, непрочный будет? Может, на нем полетишь, а его ветром шибанет, и пропали денежки? Как же я так, сдуру, ухлопаю на него деньги?.. Я супруге швейную машину покупал, так я, имейте в виду, каждое колесико ощупал… А тут как же? Может, в нем пропеллер не тово, не крутится? А? — Позвольте, — орал спец, — государственный завод строить будет! Завод!.. Завод!.. — Завод, — иронизировал Тетерькин. — Что ж что завод? Я хоть на колбасе и не поднимался, но я, батенька, старая крыса, знаю. Другой завод денежки возьмет, а толку нету… Да вы не машите на меня руками. Я заплачу. Мне не жалко заплатить… Я ради справедливости говорю. А заплатить… Извольте. Вот я могу даже за Михрютина заплатить — в отпуску он… Пожалуйста. Тетерькин вынул кошелек, отсчитал по курсу рубль золотом за себя и четвертак за Михрютина, расписался, снова пересчитал деньги и подал спецу. — Нате… Только условие, батенька: я сам на завод пойду. Все-таки свой глаз алмаз, а чужой — стеклышко. Тетерькин долго еще бубнил себе под нос, потом принялся за счеты. Но работать от волнения не мог. Два месяца после того он не мог работать. Он, как тень, ходил за спецом, подкарауливал его в коридорах, интересовался, как идет подписка, кто сколько дал и где будут строить аэроплан. Когда деньги были собраны и аэроплан заказан, счетовод Тетерькин, мрачно посмеиваясь, пошел на завод. — Ну как, братцы? — спросил он рабочих. — Идет дело? — А вам что? — спросил инженер. — Как что? — удивился Тетерькин. — Я ухлопал деньги на аэроплан, а он спрашивает… Тут батенька, аэроплан у вас строится для учреждения… Мне посмотреть нужно. Тетерькин долго ходил по залу, рассматривал материал, пробовал его даже зубами и качал головой. — Вы уж того, братцы, — говорил он рабочим, — прочный стройте… Я — старая крыса, знаю вас… Все вы мошенники. Сделаете, а потом чего-нибудь этого… пропеллер не будет крутиться… Уж пожалуйста, я, так сказать, материально заинтересован. Тетерькин обошел еще раз помещение, пообещал зайти и ушел. Ходил он после того на завод ежедневно. Иногда успевал забежать два раза. Он спорил, ругался. Заставлял менять материал и иногда рассматривал чертежи в кабинете инженера. — Послушайте, — сказал раз инженер, мучаясь своей деликатностью, — вы уж, пожалуйста, как бы сказать… Мы сделаем, не беспокойтесь… Не ходите зря… иначе мы должны отказаться от заказа… Вы, как представитель, сами понимаете… — Позвольте, — сказал Тетерькин, — какой же я представитель? Выдумали тоже. Я частный человек. Ухлопал свои денежки на аэроплан… — А, — закричал инженер, — не представитель! А сколько, черт раздери, вы ухлопали? — Сколько?.. Да рубль золотом я ухлопал. — Как рубль? — испугался инженер. — Рубль? Инженер открыл стол и бросил Тетерькину деньги. — Нате, черт раздери вас, нате… Тетерькин пожал плечами: — Как вам угодно. Не хотите — не надо. Я не настаиваю. Я и в другом месте закажу. Я — старая крыса. Тетерькин пересчитал деньги, спрятал в карман и ушел. Потом вернулся. — Еще за Михрютина… — сказал Тетерькин. — За Михрютина?.. — дико заорал инженер. — За Михрютина, старая крыса?! Тетерькин испуганно прикрыл дверь и торопливо пошел к выходу. — Пропали денежки, — шептал Тетерькин. — Четвертак зажилил, прохвост… А еще инженер… Приятная встреча Частный предприниматель Матвей Иванович Перетыкин вошел в купе мягкого вагона. Место у окна было занято. Какой-то бритый гражданин в кожаной фуражке сидел, облокотившись на подушку. «Жаль, — подумал Перетыкин. — Придется ехать с этой личностью. Интересно знать — кто такой… Партийный, наверное… Фуражка кожаная, бритый… Ишь, развалился». Перетыкин сел на диван. Гражданин в кожаной фуражке читал газету. «Гм, — подумал Перетыкин, осматривая соседа, — комиссарствует… В мягких вагонах катается… Чулочки-то какие — лиловые… Какая-нибудь важная шишка». — Виноват, — пробормотал бритый, протягивая ноги. — Ничего-с, — сказал Матвей Иваныч. — Вы, товарищ, протяните удобней ноги… Мне ничего это, не мешает… Бритый снова углубился в газету. Полчаса ехали молча. — Извиняюсь, товарищ, — сказал вдруг Перетыкин, — вы изволите в Москву? — В Москву… — Так-с… Разрешите, уважаемый товарищ, полюбопытствовать, чего хорошего в газетах пишут? Я, знаете ли, последнее время воздухоплаванием интересуюсь… — Что? — Я, говорю, интересуюсь вопросами авиации… Не правда ли, уважаемый товарищ, это важнейший вопрос современной политики? И какое мощное явление, какой народный подъем: все фабрики, все учреждения, каждый гражданин — жертвует на воздушный флот… Годика через два мы будем обладать десятками тысяч аэропланов… — М-м, — сказал незнакомец. Перетыкин приятно улыбнулся. — С таким мощным флотом мы черт его знает что можем сделать. Мы можем любые условия продиктовать державам. Англию можем в кулак сжать. Ага, дескать, не нравятся вам звуки «Интернационала»? Ноты посылать? А не хотите ли сто аэропланов с бомбами на вас пошлем?.. Хе-хе. — Да, это верно… — Еще бы не верно! — воскликнул Перетыкин. — Правительство гениально поступает… Обладая столь обширным флотом, мы… Человек в кожаной фуражке беспокойно посмотрел на Перетыкина. — Я извиняюсь, — сказал он, — вы давно изволите состоять в партии?.. — Я? — засмеялся Перетыкин. — Я, уважаемый товарищ, не состою в партии. Но я, уважаемый товарищ, так сказать, вполне на платформе… Я вот как увижу, например, кожаную фуражку — так совершенно дрожу от восхищения… Здоровый, крепкий народ… — Да, да, — забормотал незнакомец, — совершенно верно… — Да-с, — сказал Перетыкин восхищенно, — я, знаете ли, дорогой товарищ, еще с детства отличался склонностью к левым взглядам… На меня в училище пальцами даже показывали — вон, дескать, идет Перетыкин… То есть, так сказать, главный зачинщик и бунтовщик. Я даже раз, знаете ли, образ снял и спрятал в парты… — Образ? — спросил незнакомец. — Вот у нас давеча в магазине тоже образ сняли… — То есть как в магазине? — спросил Перетыкин. — Вы изволите состоять в каком-нибудь государственном тресте? — Да нет, — сказал незнакомец, — зачем в тресте?.. В магазине… Мы портерную держим… — Портерную? Так вы, значит… Так вы того… Непартийный? Что же вы распелись? — Кто распелся? — сказал бритый. — Это вы распелись… Флот, могущество!.. Подумаешь… — Да и вы тоже хороши — поддакивает, как идиот… Уберите ваши паршивые ноги с дивана, или я проводника позову… — Что? Паршивые ноги? Возьмите свои слова назад! — Видал! — сказал Перетыкин, делая кукиш. — Думает — надел кожаную фуражку, так и государственный человек! Только в сомненье людей вводит… Идиот… — Вы сами идиот! — сказал бритый. — Вы сами начали… Флот, Англию в кулак!.. Кого? Англию? Да Англия, ежели захочет, ногтем вас придавит… Флот! Подумаешь… Десяток паршивых аэропланов сделают и думают, что весь мир победили. — Да, — сказал Перетыкин, — это верно. Да и сделают ли? Откуда они моторы возьмут? — Вот именно, — сказал человек в кожаной фуражке, — откуда они возьмут? Сами, что ли, сделают? — А если и сделают, — подхватил Перетыкин, — то куда они будут годны? Курам на смех… Давеча мой племянник поднимался с аэродрома за плату… Зря, говорит, деньги бросил. Кроме, говорит, крыльев — ни черта не видел. А другой, знаете ли, и крыльев не увидит — мотор трещит, стучит… — Или еще тоже на колбасе поднимаются, — сказал бритый. — На Марсовом. Тоже зря деньги огребают. Ну, поднялся, а дальше что… Без мотора не уедешь. — И вид, наверное, пустяковый с колбасы? — воскликнул Перетыкин. — Да какой же вид! Смешно. Я Казанский собор вблизи могу рассмотреть. Чего я, как идиот, на колбасу полезу… Авиация, тоже! Нельзя же так, господа! — Вот именно! — воскликнул Перетыкин. — Пустяки затеяли с этой авиацией… Через полчаса бритый гражданин спал, надвинув на глаза кожаную фуражку. Ноги бритого гражданина упирались в колени Перетыкина. — Ничего-с, — бормотал Перетыкин, — вы протянитесь поудобнее… Очень приятно познакомиться… Очень приятная встреча… Свинство Ведь вот свинство какое: сколько сейчас существует поэтов, которые драгоценную свою фантазию растрачивают на рифмы да стишки… Ну чтоб таким поэтам объединиться да и издать книжонку на манер наших святцев с полным и подробным перечислением новых имен… Так нет того — не додумались. А от этого с Иван Петровичем произошла обидная история. Пришел раз Иван Петрович к заведывающему по делам службы, а тот и говорит: — Ах, молодые люди, молодые люди! На вас, говорит, вся Европа смотрит, а вы чего делаете? — А чего? — спрашивает Иван Петрович. — Да как чего? Вот взять тебя… Ты, например, младенца ждешь… А как ты его назовешь? Небось Петькой назовешь? — Ну, говорит, а как же назвать-то? — Эх, молодые люди, молодые люди! — говорит заведывающий. — По-новому нужно назвать. Нужно быть революционером во всем… На вас вся Европа смотрит… — Что ж, — отвечает Иван Петрович, — я не против. Да только фантазия у меня ослабла. Недостаток, так сказать, воображения… Вот вы, человек образованный, просвещенный, восточный факультет кончили, — посоветуйте. У вас и фантазия, и все такое… — Пожалуйста, — говорит заведывающий. — У меня фантазии хоть отбавляй. Это верно. Вали, назови, ежели дочка — Октябрина, ежели парнишка — ну… Ну, говорит, как-нибудь да назови. Подумай… Нельзя же без имени ребенка оставить… Вот хоть из явления природы — Луч назови, что ли. А имя такое — Луч — не понравилось Иван Петровичу. — Нет, говорит. Луч с отчеством плохо — Луч Иваныч… Лучше, говорит, я после подумаю. Спасибо, что на девчонку надоумили. Стал после этого Иван Петрович задумываться — как бы назвать. Имен этих приходило в голову множество, но все такие имена: то они с отчеством плохи, а то и без отчества паршиво звучат. «Ладно, — решил Иван Петрович, — может, на мое счастье, девчонка народится… Ну а ежели мальчишка, там подумаю. В крайнем случае Лучом назову. Шут с ним. Не мне жить с таким именем…» Много раз собирался Иван Петрович подумать, да по легкомыслию своему все откладывал — завтра да завтра. «Чего, — думает, — я башку раньше времени фантазией засорять буду». И вот наконец наступило событие. Родилась у Иван Петровича двойня. И все мальчики. Сомлел Иван Петрович. Два дня с дивана не поднимался — думал, аж голова распухла. А тут еще супруга скулит и торопит: — Ну как? Ну как? А Иван Петрович плашмя лежит и руками отмахивается — не приставай, дескать, убью. А сам самосильно думает: «Стоп, — думает. — По порядку буду… Одного назову, ежели это есть мальчик, — Луч, Луч Иваныч. Заметано… Хоть и плохо — сам виноват. Был бы девочкой — другое дело… Другого, ежели это тоже есть мальчик, а не девочка, назову, ну… Эх, думает, хоть бы одна девчонка из двух…» Пролежал Иван Петрович два дня на диване, и вместо имен стали ему в голову всякие пустяки лезть — вроде насмешки: Стул, Стол Иваныч, Насос Иваныч, Картина Ивановна… И побежал Иван Петрович с перепугу к заведывающему. — Выручайте, кричит, вы меня подкузьмили! — А что? — спрашивает. — Да как же что! Вся Европа на меня смотрит, а у меня все мальчики… Ну как я их назову?! Думал, думал заведывающий. — Вот, говорит, Луна, например, неплохое имя… Заплакал Иван Петрович. — Я, говорит, про Луну думал уж. Луна — это женский род… У меня все мальчики. Стал опять думать заведывающий. — Нет, говорит, увольте. Фантазии у меня действительно много, но направлена она в иную сторону… Пойдем, говорит, старик, выпьем с горя. Пошли они в пивную, а там в трактир, а там опять в пивную. И запил Иван Петрович. Пять дней домой не являлся, а как явился, так уж все было кончено: одного парнишку назвали Колей, а другого Петей. Этакое свинство. Вот какая это была история. А во всем виноваты поэты. У них фантазия. haharms.ru рассказы - Михаил Зощенко - произведения |
НА
ГЛАВНУЮ
Искушение. Рыбья самка. Любовь Война. Старуха Врангель. Лялька Рассказы Синебрюхова Гришка Жиган. Черная магия. Веселая Последний барин. Про попа. Трупиков Метафизика. Письма в редакцию Обязательное постановление. Мемуары Новый Письмовник. Мадонна. Сенатор Вор. Собачий случай. Веселая масленица Сила таланта. Веселые рассказы. Попугай Бабкин муж. Нищий. Карусель Четверо. Свиное дело. Тревога Электрификация. Об овощах. Веселые Плохая ветка. Матренища. В защиту Холостые пожарные. Еще не так страшно Спецодежда. Сдвиг. Молитва Речь на банкете. Не по адресу. Ругатели С перепугу. Комар носа. Обязательное Хотя и брехня. Цены понижены. Из науки Европа. Новый человек. Писатель Старая крыса. Приятная встреча Неизвестный друг. Руковод. Баба Честный гражданин. Протокол Приятели. Беда. Жертва революции Тщеславие. Аристократка. Герой Человеческое достоинство. Божественное Последнее рождество. Крепкая женщина Святочные рассказы. Собачий нюх Черт. Монастырь. Любовь Хозрасчет. Три документа. Китайская Исторический. Брак по расчету. Счастье Бедный вор. Медик. Диктофон В порядке приказа. Забытый лозунг Случай в больнице. Твердая валюта Фома неверный. Бедный человек Пациентка. Исповедь. Передовой человек Бедность. Богатая жизнь. Агитационный Верная примета. Плохие деньги. Живой Подшефное село. Разговоры Поводырь. Родственник. Воздушная почта Открытое письмо. Маломыслящие Семейное счастье. Точная наука Щедрые люди. Почетный гражданин Европеец. Случай в провинции Тетка Марья. Нянькина сказка Рассказ певца. Полетели. Герои Остряк-самоучка. Случай. Шестеренка Паутина. Случай на заводе. Полеты Двугривенный. Разложение. И только Костюм маркизы. Каприз короля. Конец Актриса. Мещаночка. Сосед Подлец. Как она смеет. Тайна счастливого Муж. Я не люблю вас. Серый туман МИХАИЛ ЗОЩЕНКО рассказы: ЗОЩЕНКО рассказы 1 ЗОЩЕНКО рассказы 2 ЗОЩЕНКО комедии ЗОЩЕНКО для детей ЗОЩЕНКО биография 20 40 60 80 100 120 140 160 180 200 220 240 260 280 300 320 340 360 380 400 420 440 повесть |